Локи вышагивал по болотной топи с присущим лишь богам неувядающим энтузиазмом, возложив одну руку на эфес Леватейна, а другую деловито сунув в карман, не встречая никакого сопротивления со стороны трясины, не чувствуя ни доли усталости, и как будто бы не замечая, что при каждом шаге с утробным хлюпаньем ноги утопают в жиже по середину голени, а то и до колена. Он брел бессистемно, но строго по незримому курсу, извилистой тропой непонятно кем начертанного маршрута, мощенного не иначе как желтым кирпичом. Разворачивавшаяся прямо у них над головами трагедия космического масштаба не сбила у аса позитивного настроя и даже не вынудила прекратить насвистывать мелодию, намертво засевшую в буйной голове. Хорошее начало очень много значит, главное, видишь ли ты перспективу. Удачно сдать карты – 50% блестящей игры, грамотно ими распорядиться – еще 50 %. Несомненно, можно броситься на битву с безумным титаном, и даже одержать триумфальную победу, но как долго продлится благополучие, когда на горизонте маячит куда более страшная угроза – Космический Совет и Строители. Асгардианец уже отставал от них на два шага, и пребывал в не самом лучшем тактическом положении, любое промедление означало неминуемую гибель. Единственно верное решение - безотлагательно действовать, прямо сейчас, уповая в защите Мидгарда на тех, кто останется позади.
Худо-бедно заручившись поддержкой Бартона и Хилл, Одинсон перешел к следующей фазе своего плана. Ему предстояло собрать уникальную команду, которой будет под силу то, что не смогли сделать все Величайшие Герои Земли вместе взятые. Кто-то бы назвал это слишком гремучей смесью для столь амбициозного проекта, кто-то бы сказал, что Локи просто хватается за соломинку при неимении иных вариантов, впрочем, в склонности к опрометчивым поступкам Бога Хитрости упрекнуть уж точно никто не осмеливался, так что определенный расчет в подборе им кадров все же усматривался. Главное, в итоге отбить все сделанные ставка, но узнать результат можно одним единственным способом, без права на ошибку.
- Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель…
Чуть слышно прошептал Локи (говоря не иначе как с самим собой, или, быть может, с болотом или тем, кто в нем скрывался), сидя в задумчивости на камне, очевидно, достигнув желанного пункта назначения, для Клинта и Марии не являвшегося ничем большим, нежели совершенно непримечательным травянистым островком посреди бескрайней жидкой мерзости, коих они миновали уже с полсотни до этого. Он возвел взор к небу, будто воочию узрев яростный огонь сражения, бушевавшего на просторах мерцающей черноты в эту самую секунду.
- Я знаю, слышишь ты меня,
безмолвный страж болот бездонных.
Пусть не было меж нами мира,
ты зов мой все ж не игнорируй,
ибо прошу не для себя,
нужны герои,
и лишь тебе их отыскать под силу.
- Один угрюм и нелюдим,
он выжег душу без остатка,
утратил то, что горячо любил,
лишившись имени, земли и флага,
прошел сквозь Ад войны своим среди чужих,
чужим среди своих остался.
И часть того кошмара с ним и впредь, таится,
там, глубоко внутри,
она нам пригодиться,
когда настанет время разрушать.
- Второй, силен и ловок, сколь умен,
как то: двуличен, злобен, вспыльчив и высокомерен,
но кто из нас не без греха,
пусть камень кинет в меня первым.
Он без сомненья гений,
и в том увидит роль свою и назначенье,
когда поставит интерес единый
на план второй перед судьбой земной.
Погибнут все - погибнет он,
не будет никому спасенья,
не нужно быть пророком,
чтобы прийти к такому умозаключенью.
- Кто третий?
Лик его за дверью из запретов,
один сплошной секрет являет он собой,
опасность хлеб его, он смертью дышит,
плащ и кинжал в руках клубок интриг плетут,
в бокале яд врагов, в постели лишь тоска с разлукой.
Пусть и не рыцарь во сияющих доспехах,
но патриот, тактичен, предан долгу,
смел, упорен, справедлив,
такой, каких немного, от того
вдвойне необходим на нашей стороне он.
- Четвертый – не умен, не благороден,
не опытен в бою, не склонен к плутовству,
так быть ему звеном,
что всех скует единым целым
наивностью и прямотой своей,
простецкою отвагой и силою удара,
способной повалить оземь титана.
- И ты, о великан зеленый, тоже,
приди и будь мне побратим.
Ты – сын земли, она на грани,
нам нужен дар твой проходить
в мгновенье ока сквозь те пряди,
что во Вселенную сплелись.
Ты – зверь, не ведающий страха,
внушающий его всем тем,
кто слаб душой и злобен нравом.
Ты – сила жизни, яркий свет во мраке,
начало и конец, омега моей альфе,
замкни же круг, отправься с нами
сражаться за судьбу планет.
Не прошло и пяти минут с момента, как Бог Лжи и Обмана закончил свою речь, обращенную не то чтобы совсем уж в пустоту, а, скорее, на удачу, в зависимости от того, захочет ли существо, скрывающееся за поваленными деревьями, поросшими мхом пнями и вывороченными валунами, услышать слова того, кому не отважится без опаски довериться ни одна живая душа во всех девяти мирах, из пустоты возникли те, о ком только что говорил Локи.
Одним резким движением ас встал с камня, расправив полы пальто и отвесив приветственный полупоклон явившимся на зов героям.
- Для тех, кто, может быть, меня не знает,
представлюсь, для начала,
я – Локи, принц асгардский,
великий мастер лжи, обмана, плутовства,
со мною Бартон Клинт - Глаз Соколиный, Мария Хилл.
Несу для Вас дурную весть, хоть знаю,
что с ней гонца положено казнить.
Друзей, знакомых и родных,
которых Мстителями Вы звали,
увы, уж нет среди живых,
они все пали
от рук змей-устого Дже’Сона,
сидящего на звездном троне Спартакс.
За сим я и собрал Вас здесь, чтоб обсудить проблему,
как нам привлечь коварное ничтожество к ответу.
Локи развел руки в примиряющем жесте, ожидая, что находящиеся вместе с ним сподвижники в лице Клинта и Марии вставят свое веское слово и зарубят на корню всю излишнюю суету недопонимания, которая без сомнения возникнет с учетом чрезвычайно экстренных обстоятельств незапланированного общего сбора.